"Республика" — 15 августа 1996 г.
ВЛАСТЬ И ОБЩЕСТВО. ПРАВА ЧЕЛОВЕКА
Принятие Свердловской областной Думой закона "Об уполномоченном по правам человека" прошло практически незамеченным для большинства средств массовой информации области. Единственной, похоже, попыткой привлечь внимание общественности к этому вопросу стал "курглый стол", организованный в середине июля известным в правозащитных кругах общественным объединением "Сутяжник".
Заслушав доклады о многочисленных нарушениях прав человека - на судебную защиту, на участие в самоуправлении, на получение информации, на объединение в общественные организации - собрание было вынуждено признать, что "главными нарушителями прав человека в Свердловской области являются чиновники из бывшей партноменклатуры, засевшие в кабинетах органов исполнительной и законодательной власти". Главными нарушителями свобод, гарантированных Конституцией и Законом, являются "работники судов, милиции, прокуратуры", а также "руководители предприятий, вынуждающие бесплатно работать".
На этом фоне большинство выступавших подвергли резкой критике "Закон об уполномоченном по правам человека Свердловской области", как несоответствующий международным конвенциям по правам человека, Российской Конституции и указу Президента России N 864 от 13 июня 1996 года. По мнению участников "круглого стола", данный закон "несовершенен и призван оградить исполнительную и законодательную власть области от прямых обращений граждан за помощью". Наверное, с этим можно было бы согласиться - и многие с этим согласятся,- если бы необходимость реально обеспечить правовую защищенность граждан не становилась все более и более очевидной. И в этой ситуации простая констатация существующего положения дел ничего не решает и, к сожалению, ни к чему не ведет.
Если во времена коммунистического режима львиная доля нарушений происходила в области политических и культурных (в том числе религиозных) прав человека, то в условиях нынешней российской демократии большинство нарушений переместилось в область гражданскую и экономическую. И если раньше само упоминание об отсутствии политических свобод являлось прямым вызовом существовавшей власти и заставляло ее идти на те или иные уступки, то сегодня отстаивание гражданских и экономических прав человека требует от правозащитного движения совершенно иного взаимодействия с нынешней властью.
Образно говоря, Правозащитник и Власть должны перестать походить на боксеров на ринге, где всегда остается только один победитель. Но они должны стать партнерами - равноправными и имеющими свою, равную долю ответственности перед обществом.
В отличие от коммунистического режима, нынешняя власть - неоднородна, ее отдельные ветви, как это и предопределяет демократическое устройство, имеют достаточную степень свободы и независимости. Но именно поэтому в условиях, когда гражданское общество еще только формируется, власть - чаще ее исполнительная ветвь - естественно стремится решить свои проблемы за счет интересов и прав простых граждан (вспомним о продолжающейся чеченской войне, о московских "зачистках", о существовании прописки, о многомесячных невыплатах зарплаты и т.д.)
С другой стороны, любая власть заинтересована в стабильности и определенности, поэтому столь демонстративное пренебрежение к общественным интересам, среди которых права человека имеют далеко не последнее значение, столь чрезмерный отрыв власти от общества может серьезно обострить ситуацию и привести к необратимым политическим потрясениям.
Поэтому, на мой взгляд, возникновение института уполномоченных по правам человека далеко не случайно. Власть, понимая, что прежние рычаги контроля и управления малоэффективны в новых условиях, остро нуждается в "обратной связи" с обществом.
И здесь федерально-областная "вертикаль" уполномоченных по правам человека может быть использована, во-первых, как независимый источник самой достоверной информации, и, во-вторых, как дополнительный клапан для выпускания излишнего "общественного пара". Граждане, в свою очередь, получают реальный шанс (будет ли он использован или нет - другой вопрос) на осуществление общественного контроля над всеми ветвями власти - законодательной, исполнительной, судебной. Того реального контроля, который пока не удается осуществить ни большинству правозащитных организаций, ни средствам массовой информации.
Конкретный пример. В адрес правозащитной организации приходит много писем о грубейших нарушениях прав человека в местном СИЗО - избиениях, издевательствах, ежеминутном ущемлении элементарных гражданских прав. Подсудимые делают заявления о том, что ситуация доведена до предела, в тюрьме возможны массовые беспорядки.
Проверить эту информацию нет никакой возможности: все попытки правозащитников и журналистов посетить тюремные камеры и встретиться с их обитателями наталкиваются на жесткое противодействие со стороны администрации СИЗО, вплоть до применения к ним физиического воздействия. Судебный иск о нарушении прав журналиста не расматривается в районном суде в течение года, так же как остаются без ответа все заявления в районную и областную прокуратуры. Дальше идти некуда, потому что практически нет никого, кто принял бы жалобы на бездействие прокуратуры и суда и заставил бы их выполнять свои прямые обязанности.
В итоге ситуация в следственном изоляторе скрыта от широкой общественности, начальство продолжет творить произвол и усиливать репрессии - вплоть до очередной массовой голодовки, бунта, захвата заложников.
Пример второй. Известно, что работа нынешних российских судов не выдерживает никакой критики. Отчаявшись привлечь внимание прокуратуры и областного отдела юстиции, правозащитная организация проводит специальные слушания, на которых знакомит журналистов с многочисленными фактами волокиты, некомпетентности судей, грубейших нарушений процессуального законодательства.
Репортажи об этом мероприятии, в ходе которого особо отличившимся судьям были присвоены звания "самого ненародного", проходят практически по всем местным теле- и радиостудиям. И опять - полная тишина.
Что в этих случаях может сделать уполномоченный по правам человека? Не так мало, как это кажется на первый взгляд. Получив документальное свидетельство о безобразной работе судов, Уполномоченный искренне поблагодарит правозащитников за представленные материалы, сравнит их с официальными данными и обратится с соответствующим запросом в областной отдел юстиции, в квалификационную комиссиию областного суда. Возможно, он обратит внимание областных депутатов на необходимость внести изменения в местное законодательство. Подготовит с помощью экспертов конкретные предложения для соответствующего комитета Государственной Думы России. Но это далеко не все.
Статья 12 Закона дает Уполномоченному право "беспрепятственно посещать любые государственные органы, органы местного самоуправления, государственные или муниципальные учреждения", "запрашивать и получать... любые необходимые по делу сведения, документы и материалы", "проводить... проверку деятельности государственных и муниципальных учереждений, относительно которых он располагает информацией о грубых или массовых нарушениях прав человека".
Поэтому Уполномоченный - или его довереннные лица, обладающие такими же правами, или члены Экспертного совета, куда должны войти представители общественных и правозащитных организаций - смогут регулярно, в любое время, л и ч н о удостовериться в обоснованности жалоб, полученных из многочисленных пенитенциарных учреждений: тюрем и лагерей, следственных изоляторов и изоляторов временного содержания.
Они смогут увидеть условия, в которых работают адвокаты, и, выслушав их жалобы, также удостовериться в их справедливости. Смогут узнать, сколько раз за последний год побывал в тюремных камерах прокурор по надзору, сколько подано и сколько отправлено жалоб и заявлений, кто и почему лишен передач и свиданий с родственниками, у кого и на каком основании изъяты "незаконные вещи", кто фактически лишен медицинской помощи и т.д. и т.п.
Подобную же "экскурсию" можно повторить через пару дней, затем через неделю, через месяц. А затем известить о полученных результатах чиновника областной администрации, отвечающего за работу данного учреждения, и потребовать принятия решительных мер. В случае отсутствия таковых - сообщить Губернатору области. Опубликовать эти данные в местной печати. Сообщить Уполномоченному по правам человека Российской Федерации. Обратиться, наконец, в международные правозащитные организации, в Европейский суд по правам человека.
Другими словами, только с помощью этого Закона возможно привести в действие цепочку, первое звено которой обрывается сегодня из-за отсутствия достоверной и точной информации. Возможно, кому-то покажутся слишком наивными и неоправданными подобные надежды и ожидания. В условиях тотального правового беспредела, всевластия чиновников и "силовиков", институт уполномоченных по правам человека представляется слишком хрупким и опередившим свое суровое время изобретением (и кажется, что судьба нынешнего "правозащитника номер один" Сергея Адамовича Ковалева только подтверждает это).
Но мировой опыт показывает, что страны, вступившие на тернистый путь продвижения к демократии, рано или поздно понимают, что права человека нуждаются не столько в декларациях, сколько в реальном механизме их защиты и обеспечения.
Принятый областной Думой Закон "Об уполномоченном по правам человека", конечно же, несовершенен и нуждается в серьезной доработке и поправках. Возможно, он нуждается не только И это - дело самого ближайшего будущего.
Сергей КУЗНЕЦОВ
© 2000 ОКПЗ Екатеринбург